Корреспондент: Искусство жить в Европе. Интервью с президентом Латвии Андрисом Берзиньшом

Службапротокола 68-летнего президента Латвии Андриса Берзиньша работает как часы, доминуты рассчитывая все шаги патрона. Завершив 20-минутный разговор с Корреспондентом, который состоялся 15 марта, во второй деньофициального визита Берзиньша в Украину, и проходил в госрезиденции на улицеЛипской, латвиец ровно за минуту дошел до входа, где в этот миг показалсяукраинский премьер Николай Азаров.

Пунктуальностьвовсе не единственное положительное качество Берзиньша. Бывший банкир руководитсвоей маленькой, но гордой страной с 2011 года. За это время он помог Латвии, наиболеепострадавшему от мирового кризиса европейскому государству, не только сократитьгосдолг, но и показать стремительный рост экономики.

Берзиньш развеял миф, что экономика его страны пострадала от вступления в ЕС, рассказал о том, почему стоит переходить на евро,и назвал экономическую и политическую свободу тем минимумом, который следует дать гражданам, прежде чем начинать их призывать к ответственности

Берзиньш не отрицает, что далеконе все проблемы разрешены: Латвия, к примеру, так и не совладала с оттокомнациональной рабочей силы в более богатые страны Евросоюза. Для небольшогогосударства это стало настоящей проблемой: согласно данным переписи 2011 года,численность его населения за 11 лет сократилась на 13 % - до 2 млн человек. Противопоставитьэтому процессу официальная Рига намерена экономические успехи, чтобы доказатьгражданам выгоды от проживания на исторической родине. Поэтому Берзиньш активноездит по разным странам, налаживая новые экономические связи. Вот и в Киев онприбыл с группой бизнесменов, чтобы обсудить ряд проектов, среди которых -развитие транспортного контейнерного коридора от Одессы до Таллинна, от Черногоморя к Балтийскому.

В беседе с Корреспондентом Берзиньш развеял миф, что экономика его страныпострадала от вступления в ЕС, рассказал о том, почему стоит переходить на евро,и назвал экономическую и политическую свободу тем минимумом, который следуетдать гражданам, прежде чем начинать их призывать к ответственности.

-На российском телевидении периодически показывают сюжеты о том, как плохоживется в Латвии, с моралью “вот что случилось со страной из-за вступления вЕС”. Как думаете, если бы в 2004 году Латвия не присоединилась к Евросоюзу, сейчасэкономическая ситуация в стране была бы лучше или хуже?

- Можнопосмотреть, какое за это время [после вступления в ЕС] было развитие. После 2004-го развитие шло очень быстро, потомнаступил кризис [в 2008 году].Но его причиной была не Латвия. Конечно, отрицательный эффект от кризиса былсильный, но так как мы - маленькая экономика, за короткий период нам удалосьвернуться в нормальное русло. Латвия в прошлом году показала самый большой ростВВП в ЕС. Если мы сравниваем происходящее в Латвии с миром вокруг нас, нетоснований думать, что дорога была выбрана неправильно.

-Вы сказали, что во время кризиса Латвии пришлось трудно. Почему же страна не повторилагреческий сценарий? Что спасло?

- Это разныеситуации. Причины кризиса в Греции проследить непросто. В Латвии все ясно: был большойспад, но потом мы взяли под контроль госдолг. Сегодня он равен 43 % [ВВП]. По сравнению со средними показателями поЕвросоюзу госдолг у нас маленький.

-После кризиса Латвия сокращала бюджетные расходы. Каких статей это коснулось в первуюочередь? Сокращались ли расходы на госаппарат, содержание президента,премьер-министра?

- Для всейсистемы управления страны, включая не только государственные институты, но ивсе, что связано с управлением, мы сокращали расходы. Мы не сокращали толькорасходы на пенсионеров. Поэтому все в принципе прошло спокойно, без резкихизменений для тех, кто сам уже не может на себя заработать. Конечно, этонамного сильнее отразилось на тех, кто еще может работать. (Улыбается.)

Дмитрий Никоноров/Корреспондент

-Какой льготы лишились лично вы?

- Сокращениерасходов составило около 30% по всем статьям.

Но все этиизменения и реформы требуют времени, с этим тоже есть проблемы. Если людей увольняешь,надо думать, куда они пойдут. Это взаимосвязано. Я думаю, что основной успех Латвиив преодолении кризиса состоял в том, что наш бизнес быстрее всегосориентировался в ситуации. Вырос экспорт, и сейчас именно он - база всего.Экспорт продолжает расти. Также мы ищем новые рынки, стараемся быть болееактивными там, где объем нашего экспорта еще мал, включая и ваш рынок.

-После кризиса Латвия активно привлекает внешние деньги. В страну достаточноинвестировать не такую уж огромную сумму - 70 тыс. евро, - чтобы претендоватьна вид на жительство в ЕС. Не злоупотребляют ли этой мерой иностранцы?

- Латвия несамая простая в этом отношении страна. Как я понимаю, этой ситуацией пользуютсялюди, которые раньше имели контакты с нашей страной и чувствуют себя здесьхорошо. Если люди инвестируют и им интересно здесь жить, то это в какой-то мереответ на ваш вопрос: правильно ли мы выбрали этот путь? В этом нет ничегопротивозаконного.

Иностранцыинвестируют не только в покупку недвижимости в Юрмале [крупнейшемгороде-курорте Латвии и стран Балтии] или в Риге, инвестиции идут в разных отраслях. Мир становитсяболее открытым. Маленькие системы не могут самостоятельно продержаться. ПоБалтии мы видим, что наши лучшие предприятия покупают филиалы в Эстонии иЛитве, и они делают то же самое. Так же поступают российские предприниматели.Это нормальный процесс для того, чтобы создать более мощный рынок и идтидальше.

- ВРиге и Юрмале жилье в основном покупают россияне. Не боитесь, что растущаяроссийская диаспора будет влиять на политику?

- Я не думаю,что это так серьезно, как вы говорите. По Риге видно, что там хватает людей совсего мира. Я на это так критично не смотрю. Тогда вообще надо снова закрыватьграницы. И что из этого будет? Если людям интересно приехать в страну, чтобыперенять власть, - это нереально. Тем более что наша система полностью открытаи демократична.

-Раскройте важный для Украины секрет: как Латвии удается привлекать российскийбизнес и в то же время жестко отстаивать национальные интересы, родной язык [в 2012 году вЛатвии прошел референдум, на котором против предоставления русскому языкустатуса второго государственного проголосовали почти 75 % избирателей]?

- Это дверазные вещи - бизнес и языковой референдум. Всегда есть какие-то группы,особенно политики, которые стараются выбрать самый дешевый путь к популярности.Но результат референдума очень четкий и ясный и говорит сам за себя.

-После вступления Латвии в ЕС многие люди уехали из страны. Недавно вы были вДублине, проведывали ирландских латвийцев, которые там работают. Эти люди уженикогда не вернутся на родину? Как остановить отток?

- Этотпроцесс происходит не только в Латвии. Вступая в открытую систему - а Евросоюзбазируется на мобильности в том числе рабочей силы, - люди уезжают туда, где естьденьги и инвестиции. Нам надо какое-то время, чтобы мы достигли среднего уровняжизни и зарплат по Евросоюзу. Пока этого уровня нет.

Для многихбыстрее и проще посмотреть, где больше платят. Латыши привыкли работать тяжело,поэтому их превосходно принимают в других странах. Наверное, у вас происходитто же самое.

Дмитрий Никоноров/Корреспондент

-Со следующего года Латвия переходит на евро.

- Мы изъявилижелание перейти.

-Зачем? Польша, например, не спешит отказываться от национальной валюты. Что этодаст вашему бизнесу?

- Мы находимсяв открытой системе, она все-таки основана на экспорте. Для бизнеса это [расчеты в евро] намного проще и дешевле. Расходы небольшого предприятияза год на конвертацию валюты составляют до 10 тыс. лат [14 тыс. евро]. Это ненужные расходы и неясность тоже.Получается двойная отчетность, все надо перевести в латы, зарплаты выплачиватьв латах. А если ты покупаешь все сырье и еще экспортируешь продукцию, тогда тывсе время даешь банкам зарабатывать. Любой товарооборот, даже с вашей страной...Боюсь, что в больших объемах с латами никто не согласится работать.

Откладыватьэто решение - самое простое, что может быть. В нашей ситуации, если мы хотимрасти, откладывать нельзя.

-Опыт реформирования каких стран вам больше всего нравится?

- В любомопыте можно найти что-то полезное. Но для каждой страны и каждого момента есть своиособенности. Ты не можешь взять что-то большое, чтобы оно стало резко нашим.Все эти разговоры о сингапурских, люксембургских, швейцарских моделях… Они всесильно отличаются и трудно применимы в готовом виде. У Латвии есть демократическаябаза. Для нас важно дать людям свободу [политическую, экономическую], а потом найти такие методы, чтобы заставить их бытьответственными тоже. С этой стороной всегда проблемы: свободу любят все, а ответственностьне всегда. (Улыбается.) И, конечно, можно учиться у стран, которые похожи наЛатвию, - у наших соседей, а также у Польши, Германии. Я стараюсь смотреть нато, что делают в других государствах, и найти выгодное применение для нашейстраны.

- Вкаком-то интервью вы сказали, что не курите и не пьете водку. Рижский бальзам [темный, крепкийнациональный напиток] хоть употребляете?

- Курить яеще не научился. (Улыбается.) При такой нервной работе есть разные подходы для релаксации.Я больше люблю поработать физически и позаниматься спортом, а не такпереключаться [с помощью курения и алкоголя].

***

Этот материал опубликован в №11 журнала Корреспондент от 22 марта 2013 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент,опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.

• Теги:
• журнал Корреспондент
• ЕС
• интервью
• Латвия
• Андрис Берзиньш